Когда говорят об антидепрессантах, то обычно имеют в виду препараты, влияющие на динамику серотонина. Но давно не секрет, что такие препараты помогают далеко не всем пациентам с депрессией, а тем, кому помогают, порой приходится принимать их довольно долго, прежде чем проявится лечебный эффект. Кроме того, в последнее время появляется всё больше исследований, которые говорят, что роль серотонина в депрессии сильно переоценена. Поэтому, очевидно, сейчас больше внимания начнут уделять другим, не столь популярным антидепрессантам.
Например, таким, которые имитируют действие стероидов. Стероиды опять же ассоциируются в первую очередь с половыми гормонами, а также с гормонами, управляющими обменом веществ. Но стероидов есть много разных видов, и есть среди них те, которые работают в мозге, влияя на проведение сигналов нервными клетками. Такие стероиды называют нейростероидами. Они управляют активностью рецепторов, которые взаимодействуют с обычными нейромедиаторами, например, с рецепторами для гамма-аминомасляной аминокислоты (ГАМК). Нейромедиаторы нужны для передачи сигнала от нейрона к нейрону: когда один нейрон принимает от другого нейромедиаторы, он генерирует импульс той или иной интенсивности. Под действием нейростероидов рецепторы для нейромедиаторов могут становиться более или менее чувствительными, соответственно сами нейроны становятся более или менее активными.
Если допустить, что депрессия начинается из-за проблем с нейромедиаторами, то можно попробовать повлиять на динамику нервных импульсов с помощью стероидных препаратов. Стероидные антидепрессанты есть, и они даже демонстрируют определённую эффективность, но при этом не всегда понятно, как именно они действуют (и тут стероидные антидепрессанты, надо сказать, не одиноки). Сотрудники Университета Тафтса попытались хотя бы отчасти понять, что именно происходит с нейростероидами в мозге, которому грозит депрессия. Эксперименты ставили с мышами, у которых можно вполне достоверно воспроизвести некоторые симптомы депрессии: так, депрессивные мыши перестают интересоваться обществом других мышей, становятся малоактивными и теряют интерес к простым радостям жизни вроде подслащенной воды. Ввести мышь в депрессию можно тем же способом, что и человека — устроить ей долгий стресс, с которым она ничего не может сделать.
В статье в Biological Psychiatry говорится, что у мышей в долгом стрессе в одной из зон миндалевидного тела (амигдалы) становилось меньше аллопрегнанолона. Этот нейростероид как раз умеет связываться непосредственно с одним из рецепторов нейромедиатора ГАМК. О том, что у больных депрессией падает уровень аллопрегнанолона, было известно давно, но без особых подробностей и без надёжных причинно-следственных связей. Понятно, почему сейчас падение аллопрегнанолона увидели в первую очередь в амигдале — этот отдел мозга отвечает, среди прочего, за обработку эмоций, так что стресс и депрессия имеют к амигдале непосредственное отношение.
Когда у мышей с помощью генетического редактирования отключили фермент, необходимый для синтеза аллопрегнанолона, у них началась депрессия безо всякого стресса. Наоборот, когда с помощью того же генетического редактирования активность фермента повысили, то мыши не впадали в депрессию даже под действием долгого сильного стресса — очевидно, повышенный уровень аллопрегнанолона помогал мышиной психике противостоять жизненным неприятностям.
То есть связь между аллопрегнанолоном и депрессией есть, по крайней мере, когда мы меняем уровень этого нейростероида в мышином мозге. Правда, всё равно не стоит забывать историю с серотонином: когда дело дошло до людей, то оказалось, что особой связи между уровнем серотонина и депрессией нет.
Что до того, что серотониновые антидепрессанты кому-то помогают, то тут можно заметить, что и аспирин помогает от головной боли, но это не значит, что голова начала болеть из-за недостатка аспирина в организме. То, что серотониновый антидепрессант помог кому-то сгладить депрессию, не значит, что депрессия началась от недостатка серотонина. Новые данные об аллопрегнанолоне могут помочь создать более эффективные препараты, но вряд ли они станут панацеей против депрессии. Нейромедиаторов и нейроактивных молекул в мозге работает несколько десятков, а кроме «химических» факторов в депрессии, есть «не-химические», поэтому, говоря о новых методах лечения депрессии, нужно держать в уме, что её причины в большой степени до сих пор неизвестны.
Источник: Наука и жизнь
